Кроме того, въ Подпорожьи, въ штабе отделения, имеются хорошие люди X, Y, и Z, съ которыми онъ, завъ, постарается завтра о насъ поговорить. Мы сердечно прощаемся съ завомъ и бредемъ къ себе въ баракъ, увязая въ снегу, путаясь въ обезкураживающемъ однообразии бараковъ. После этого сердечнаго разговора наша берлога кажется особенно гнусной... ОБСТАНОВКА ВЪ ОБЩЕМЪ И ЦеЛОМЪ Изъ разговора въ складе мы узнали очень много весьма существенныхъ вещей. Мы находились въ Подпорожскомъ отделении ББК, но не въ самомъ Подпорожьи, а на лагерномъ пункте "Погра". Сюда предполагалось свезти около 27.000 заключенныхъ. За последния две недели сюда прибыло шесть эшелоновъ, следовательно, 10-12.000 народу, следовательно, по всему лагпункту свирепствовалъ невероятный кабакъ и, следовательно, все лагерныя заведения испытывали острую нужду во всякаго рода культурныхъ силахъ. Между темъ, по лагернымъ порядкамъ всякая такая культурная сила -- совершенно независимо отъ ея квалификации -- немедленно направлялась на "общия работы", т.е. на лесозаготовки. Туда отправлялись, и врачи, и инженеры, и профессора. Интеллигенция всехъ этихъ шести эшелоновъ рубила где-то въ лесу дрова. Самъ по себе процессъ этой рубки насъ ни въ какой степени не смущалъ. Даже больше -- при нашихъ физическихъ данныхъ, лесныя работы для насъ были бы легче и спокойнее, чемъ трепка нервовъ въ какой -нибудь канцелярии. Но для насъ дело заключалось вовсе не въ легкости или трудности работы. Дело заключалось въ томъ, что, попадая на общия работы, мы превращались въ безличныя единицы той "массы", съ которой советская {67} власть и советский аппаратъ никакъ не церемонится. Находясь въ "массахъ", человекъ попадаетъ въ тотъ конвейеръ механической и механизированной, безсмысленной и безпощадной жестокости, который действуетъ много хуже любого ГПУ. Здесь, въ "массе", человекъ теряетъ всякую возможность распоряжаться своей судьбой, какъ-то лавировать между зубцами этого конвейера. Попавъ на общия работы, мы находились бы подъ вечной угрозой переброски куда-нибудь въ совсемъ неподходящее для бегства место, разсылки насъ троихъ по разнымъ лагернымъ пунктамъ. Вообще "общия работы" таили много угрожающихъ возможностей. А разъ попавъ на нихъ, можно было бы застрять на месяцы. Отъ общихъ работъ нужно было удирать -- даже и путемъ весьма серьезнаго риска. BOBA ПРИСПОСАБЛИВАЕТСЯ Мы вернулись "домой" въ половине пятаго утра. Только что успели улечься и обогреться -- насъ подняли крики: -- А ну, вставай... Было шесть часовъ утра. На дворе -- еще ночь. Въ щели барака воетъ ветеръ. Лампочки еле коптятъ. Въ барачной тьме начинаютъ копошиться невыспавшиеся, промершие, голодные люди. Дежурные бегутъ за завтракомъ -- по стакану ячменной каши на человека, разумеется, безъ всякаго признака жира. Каша "сервируется" въ одномъ бачке на 15 человекъ. Казенныхъ ложекъ нетъ. Надъ каждымъ бачкомъ наклоняется по десятку человекъ, поспешно запихивающихъ въ ротъ мало съедобную замазку и ревниво наблюдающихъ за темъ, чтобы никто не съелъ лишней ложки. Порции разделены на глазъ, по дну бачка. За спинами этого десятка стоятъ остальные участники пиршества, взирающие на обнажающееся дно бачка еще съ больше й ревностью и еще съ больше й жадностью. Это -- те, у кого своихъ ложекъ нетъ. Они ждутъ "смены". По бараку мечутся люди, какъ-то не попавшие ни въ одну "артель". Они взываютъ о справедливости и объ еде. Но взывать въ сущности не къ кому. Они остаются голодными. -- Въ лагере такой порядокъ, -- говоритъ какой -то рабочий одной изъ такихъ неприкаянныхъ голодныхъ душъ, -- такой порядокъ, что не зевай. А прозевалъ -- вотъ и будешь сидеть не евши: и тебе наука, и советской власти больше каши останется. Наша продовольственная "артель" возглавляется Борисомъ и поэтому организована образцово. Борисъ самъ смотался за кашей, какъ-то ухитрился выторговать несколько больше , чемъ полагалось, или во всякомъ случае, чемъ получили другие, изъ щепокъ настругали лопаточекъ, которыя заменили недостающия ложки... Впрочемъ, самъ Борисъ этой каши такъ и не елъ: нужно было выкручиваться отъ этихъ самыхъ дровъ. Техникъ Лепешкинъ, котораго мы въ вагоне спасли отъ урокъ, былъ назначенъ бригадиромъ одной изъ бригадъ. Первой частью нашего стратегическаго плана было попасть въ его бригаду. Это было совсемъ просто. {68} Дальше, Борисъ объяснилъ ему, что идти рубить дрова мы не собираемся ни въ какомъ случае и что дня на три нужно устроить какую-нибудь липу. Помимо всего прочаго, одинъ изъ насъ троихъ все время будетъ дежурить у вещей -- кстати, будетъ караулить и вещи его, Лепешкина. Лепешкинъ былъ человекъ опытный. Онъ уже два года просиделъ въ ленинградскомъ концлагере, на стройке дома ОГПУ.
|