Хозяйствен- ные задачи советского правительства сводились в те годы главным образом к тому, чтоб поддержать военную промышленность и использовать оставшиеся от прошлого скудные запасы для войны и спасения от гибели городского на- селения. Военный коммунизм был, по существу своему, системой регламента- ции потребления в осажденной крепости. Нужно, однако, признать, что, по первоначальному замыслу, он пресле- довал более широкие цели. Советское правительство надеялось и стремилось непосредственно развить методы регламентации в систему планового хо- зяйства, в области распределения, как и в сфере производства. Другими словами: от "военного коммунизма" оно рассчитывало постепенно, но без нарушения системы, прийти к подлинному коммунизму. Принятая в марте 1919 года программа большевистской партии гласила: "В области распределения задача советской власти в настоящее время состоит в том, чтобы неуклонно продолжать замену торговли планомерным, организованным в общегосу- дарственном масштабе распределением продуктов". Действительность приходила, однако, во все большее столкновение с программой "военного коммунизма": производство неизменно падало, и не только вследствие разрушительного действия войны, но и вследствие угаше- ния стимула личной заинтересованности у производителей. Город требовал у деревни хлеба и сырья, ничего не давая взамен, кроме пестрых бумажек, называвшихся по старой памяти деньгами. Мужик зарывал свои запасы в зем- лю. Правительство посылало за хлебом вооруженные рабочие отряды. Мужик сокращал посевы. Промышленная продукция 1921 года, непосредственно сле- дующего за окончанием гражданской войны, составляла, в лучшем случае, пятую часть довоенной. Выплавка стали упала с 4,2 миллиона тонн до 183 тысяч тонн, т.е. в 23 раза. Валовой сбор зерна снизился с 801 миллиона центнеров до 503 миллионов в 1922 г.: это и был год страшного голода! Одновременно внешняя торговля скатилась с 2,9 миллиарда рублей до 30 миллионов. Развал производительных сил оставил позади все, что раньше видела по этой части история. Страна и с нею власть очутились на самом краю пропасти. Утопические надежды эпохи военного коммунизма подвергались впос- ледствии жестокой и во многом основательной критике. Теоретическая ошиб- ка правящей партии останется, однако, совершенно необъяснимой, если ос- тавить без внимания, что все тогдашние расчеты строились на ожидании близкой победы революции на Западе. Считалось само собою разумеющимся, что победоносный немецкий пролетариат, в кредит под будущие продукты пи- тания и сырья, будет снабжать советскую Россию не только машинами, гото- выми фабричными изделиями, но и десятками тысяч высококвалифицированных рабочих, техников и организаторов. И, нет сомнения, еслиб пролетарская революция восторжествовала в Германии - а ее победе помешала только и исключительно социал-демократия - экономическое развитие Советского Сою- за, как и Германии, пошло бы вперед столь гигантскими шагами, что судьба Европы и мира сложилась бы к сегодняшнему дню неизмеримо более благопри- ятно. Можно, однако, сказать с полною уверенностью, что и в этом счаст- ливом случае, от непосредственного государственного распределении про- дуктов пришлось бы все равно отказаться в пользу методов торгового обо- рота. Необходимость восстановления рынка Ленин мотивировал наличием в стра- не миллионов изолированных крестьянских хозяйств, которые иначе, как че- рез торговлю, не привыкли определять свои экономические взаимоотношения с внешним миром. Торговый оборот должен был установить так называемую "смычку" между крестьянином и национализованной промышленность ю. Теоре- тическая формула "смычки" очень проста: промышленность должна доставлять деревне необходимые товары по таким ценам, чтобы государство могло отка- заться от принудительного изъятия продуктов крестьянского труда. В оздоровлении экономических взаимоотношений с деревней состояла не- сомненно наиболее острая и неотложная задача НЭП'а. Ближайший опыт пока- зал, однако, что и сама промышленность , несмотря на свой обобществленный характер, нуждается в выработанных капитализмом методах денежного расче- та. План не может опираться на одни умозрительные данные. Игра спроса и предложения остается для него еще на долгий период необходимой матери- альной основой и спасительным коррективом. Легализованный рынок, при помощи упорядоченной денежной системы, на- чал выполнять свою работу. Уже в 1923 году, благодаря первому толчку из деревни, промышленность стала оживляться, причем сразу обнаружила высо- кие темпы. Достаточно сказать, что продукция за 1922 и 1923 года удваи- вается, а к 1926 году уже достигает довоенного уровня, т.е. возрастает более чем в пять раз по сравнению с 1921 годом. Одновременно, хотя и го- раздо более скромными темпами, повышаются урожаи. Начиная с переломного 1923 года обостряются наметившиеся уже раньше в правящей партии разногласия по вопросу о взаимоотношении между промыш- ленностью и сельским хозяйством.
|