А кроме того, что вы можете предложить мне конкретно? Я конкретно предлагаю. -- Ну, вы, я вижу, не человекъ, а универсальный магазинъ. Считайте себя за КВЧ. Статей своихъ особенно не рекламируйте. Да, а какия же у васъ статьи? Я рапортую. -- Ого! Ну, значитъ, вы о нихъ помалкивайте. Пока хватятся -- вы уже обживетесь и васъ не тронутъ. Ну, приходите завтра. Мне сейчасъ нужно бежать еще одинъ эшелонъ встречать. -- Дайте мне какую-нибудь записочку, чтобы меня въ лесъ не тянули. -- А вы просто плюньте. Или сами напишите. -- Какъ это -- самъ? -- Очень просто: такой-то требуется на работу въ КВЧ. Печать? Подпись? Печати у васъ нетъ. У меня -- тоже. А подпись -- ваша или моя -- кто разберетъ. -- Гмъ, -- сказалъ я. {79} -- Скажите, неужели же вы на воле все время жили, ездили и ели только по настоящимъ документамъ? -- А вы разве такихъ людей видали? -- Ну, вотъ. Приучайтесь къ тяжелой мысли о томъ, что по соответствующимъ документамъ вы будете жить, ездить и есть и въ лагере. Кстати, напишите ужъ записку на всехъ васъ троихъ -- завтра здесь разберемся. Ну -- пока. О документахъ прочтите у Эренбурга. Тамъ все написано. -- Читалъ. Такъ до завтра. Пророчество Ильина не сбылось. Въ лагере я жилъ, ездилъ и елъ исключительно по настоящимъ документамъ -- невероятно, но фактъ. Въ КВЧ я не попалъ. Ильина я больше такъ и не виделъ. СКАЧКА СЪ ПРЕПЯТСТВиЯМИ События этого дня потекли стремительно и несообразно. Выйдя отъ Ильина, на лагерной улице я увидалъ Юру подъ конвоемъ какого-то вохровца. Но моя тревога оказалась сильно преувеличенной: Юру тащили въ третий отделъ -- лагерное ГПУ -- въ качестве машиниста -- не паровознаго, а на пишущей машинке. Онъ съ этими своими талантами заявился въ плановую часть, и какой-то мимохожий чинъ изъ третьяго отдела забралъ его себе. Сожаления были бы безплодны, да и безцельны. Пребывание Юры въ третьемъ отделе дало бы намъ расположение вохровскихъ секретовъ вокругъ лагеря, знание системы ловли беглецовъ, карту и другия весьма существенныя предпосылки для бегства. Я вернулся въ баракъ и сменилъ Бориса. Борисъ исчезъ на разведку къ украинскимъ профессорамъ -- такъ, на всякий случай, ибо я полагалъ, что мы все устроимся у Ильина. Въ бараке было холодно, темно и противно. Шатались какие-то урки и умильно поглядывали на наши рюкзаки. Но я сиделъ на нарахъ въ этакой богатырской позе, а рядомъ со мною лежало здоровенное полено. Урки облизывались и скрывались во тьме барака. Оттуда, изъ этой тьмы, время отъ времени доносились крики и ругань, чьи-то вопли о спасении и все, что въ такихъ случаяхъ полагается. Одна изъ этакихъ стаекъ, осмотревши рюкзаки, меня и полено, отошла въ сторонку, куда не достигалъ светъ отъ коптилки и смачно пообещала: -- Подожди ты -- въ мать, Бога, печенку и прочее -- поймаемъ мы тебя и безъ полена. Вернулся отъ украинскихъ профессоровъ Борисъ. Появилась новая перспектива: они уже работали въ УРЧ (учетно-распределительная часть) въ Подпорожьи, въ отделе нии. Тамъ была острая нужда въ работникахъ, работа тамъ была отвратительная, но тамъ не было лагеря, какъ такового -- не было бараковъ, проволоки, урокъ и прочаго. Можно было жить не то въ палатке, не то крестьянской избе... Было электричество... И вообще съ точки зрения Погры -- Подпорожье казалось этакой мировой столицей. Перспектива была соблазнительная... Еще черезъ часъ пришелъ Юра. Видъ у него былъ {80} растерянный и сконфуженный. На мой вопросъ: въ чемъ дело? -- Юра ответилъ какъ-то туманно -- потомъ-де разскажу. Но въ стремительно сти лагерныхъ событий и перспективъ -- ничего нельзя было откладывать. Мы забрались въ глубину наръ, и тамъ Юра шепотомъ и по английски разсказалъ следующее: Его уже забронировали было за административнымъ отделомъ, въ качестве машиниста, но какой-то помощникъ начальника третьей части заявилъ, что машинистъ нуженъ имъ. А такъ какъ никто въ лагере не можетъ конкурировать съ третьей частью, точно такъ-же, какъ на воле никто не можетъ конкурировать съ ГПУ, то административный отделъ отступилъ безъ боя. Отъ третьей части Юра остался въ восторге -- во-первыхъ, на стене висела карта, и даже не одна, а несколько, во-вторыхъ, было ясно, что въ нужный моментъ отсюда можно будетъ спереть кое-какое оружие. Но дальше произошла такая вещь. После надлежащаго испытания на пишущей машинке Юру привели къ какому-то дяде и сказали: -- Вотъ этотъ паренекъ будетъ у тебя на машинке работать. Дядя посмотрелъ на Юру весьма пристально и заявилъ -- Что-то мне ваша личность знакомая. И где это я васъ видалъ? Юра всмотрелся въ дядю и узналъ въ немъ того чекиста, который въ роковомъ вагоне № 13 игралъ роль контролера.
|