Та же история была проделана и здесь. Пока было сено -- лошади кое-какъ держались. Когда перешли на стопроцентный дровяной способъ кормления -- лошади передохли все. Начальство лагпункта совершенно правильно разсудило, что особенно торопиться съ констатированиемъ результатовъ этого елово-сосноваго кормления -- ему совершенно незачемъ, ибо, хотя это начальство въ данномъ нововведении ужъ никакъ повинно не было, но вздуютъ въ первую очередь его по той именно схеме, о которой я говорилъ въ главе объ активе: отвечаетъ преимущественно самый младший держиморда. Дрова таскали изъ лесу на людяхъ на разстоянии отъ 6 до 11 километровъ. Такъ какъ "подвозка ручной тягой" въ нормировочныхъ ведомостяхъ предусмотрена, то лагерники выполнили приблизительно 70-80 процентовъ, но нормы не по рубке, а по перевозке. Путемъ некоторыхъ статистическихъ ухищрений лагпунктовская интеллигенция подняла этотъ процентъ до ста. Но отъ всехъ этихъ мероприятий дровъ отнюдь не прибавлялось. И единственное, что могла сделать интеллигенция производственнаго отдела -- это: путемъ примерно такихъ же ухищрений поднять процентъ фактической заготовки леса съ 5-10% до, скажемъ, 40-50%. Отделъ снабжения изъ этого расчета и выдавалъ продовольствие лагпункту. Население лагпункта стало помаленьку {111} переезжать въ слабосилку. А это -- тоже не такъ просто: для того, чтобы попасть въ слабосилку, раньше нужно добиться врачебнаго осмотра, нужно, чтобы были "объективные признаки голоднаго истощения", а въ этихъ признакахъ разбирался не столько врачъ, сколько члены комиссии изъ того же актива... И, наконецъ, въ слабосилку, всегда переполненную, принимаютъ далеко не всехъ. Лагпунктъ вымиралъ уже къ моменту моего открытия этой силосованной чепухи... Когда я съ этими результатами пошелъ на докладъ къ Богоявленскому, Стародубцевъ кинулся сейчасъ же вследъ за мной. Я доложилъ. Богоявленский посмотрелъ на Стародубцева: -- Две недели... две недели ни черта толкомъ узнать даже не могли... Работнички, мать вашу... Вотъ посажу я васъ на месяцъ въ ШИЗО... Но не посадилъ. Стародубцевъ считался незаменимымъ специалистомъ по урчевскимъ деламъ... Въ Медгору полетела средактированная въ трагическихъ тонахъ телеграмма съ просьбой разрешить "внеплановое снабжение" третьяго лагпункта, ввиду открывшейся конской эпидемии. Черезъ три дня изъ Медгоры пришелъ ответъ: "Выяснить и подвергнуть суровому наказанию виновныхъ"... Теперь "въ дело" былъ брошенъ активъ третьей части. Арестовывали ветеринаровъ, конюховъ, возчиковъ. Арестовали начальника лагпункта -- чекиста. Но никому въ голову не пришло подумать о томъ, что будетъ съ лошадьми и съ силосованнымъ дубьемъ на другихъ лагпунктахъ... А на третьемъ лагпункте работало около пяти тысячъ человекъ... ___ Конечно, помимо, такъ сказать, "массовыхъ мероприятий ", активъ широко практикуетъ и индивидуальный грабежъ техъ лагерниковъ, у которыхъ что-нибудь есть, а также и техъ, у которыхъ нетъ решительно ничего. Такъ, напримеръ, отъ посылки на какой-нибудь Нивастрой можно откупиться литромъ водки. Литръ водки равенъ заработку лесоруба за четыре -- пять месяцевъ каторжной работы. Лесорубъ получаетъ 3 р. 80 коп. въ месяцъ, и на эти деньги онъ имеетъ право купить въ "ларьке" (лагерный кооперативъ) 600 гр. сахару и 20 граммъ махорки въ месяцъ. Конечно, лучше обойтись и безъ сахару, и безъ махорки, и даже безъ марокъ для писемъ домой, чемъ поехать на Нивастрой . Способовъ въ этомъ роде -- иногда значительно более жестокихъ -- въ распоряжении актива имеется весьма обширный выборъ... Я полагаю, что, въ случае падения советской власти, этотъ активъ будетъ вырезанъ приблизительно сплошь -- такъ, въ масштабе семизначныхъ чиселъ. Отнюдь не будучи человекомъ кровожаднымъ, я полагаю, что -- стоитъ. {112} ЗА ЧТО ЛЮДИ СИДЯТЪ? Все эти прорывы, кампании и прочая кровавая чепуха касались меня, какъ "экономиста-плановика", хотя я за все свое пребывание на этомъ ответственномъ посту ничего и ни на одну копейку не напланировалъ. Въ качестве же юрисконсульта, я, несмотря на оптимистическое мнение Наседкина: "ну, вы сами разберетесь -- что къ чему", -- все-таки никакъ не могъ сообразить, что мне делать съ этими десятками пудовъ "личныхъ делъ". Наконецъ, я сообразилъ, что, если я определю мои никому неизвестныя функции, какъ "оказание юридической помощи лагерному населению", то это будетъ нечто, соответствующее, по крайней мере, моимъ собственнымъ устремлениямъ. На "юридическую помощь" начальство посмотрело весьма косо: -- Что, кулаковъ собираетесь изъ лагеря выцарапывать?.. Но я заявилъ, что по инструкции ГУЛАГа такая функция существуетъ. Противъ инструкции ГУЛАГа Богоявленский, разумеется, возражать не посмелъ. Правда, онъ этой инструкции и въ глаза не видалъ, я -- тоже, но инструкция ГУЛАГа , даже и несуществующая, звучала какъ-то внушительно. Отъ тридцати пудовъ этихъ "делъ" несло тяжкимъ запахомъ того же безправия и той же безграмотности.
|