Очень нетрудно установить очень близкое родство между английским "долгом белого человека" и немецкой "высшей расой". В Российской Империи не было: ни белых человеков, ни высших рас. Татарское, то есть монгольское население России никто и никогда не рассматривал ни в качестве "низшей расы", ни в качестве "цветной расы". Не так давно, в Лондоне произошла маленькая неприятность: туда приехала американская музыкальная делегация. В ее составе был негр. Негра НЕ приняли в гостиницу. Этот инцидент попал в газету и м-ру Эттли пришлось кое-как извиниться, все-таки американские граждане. Очень возможно, что аналогичные инциденты, не касающиеся граждан САСШ, в газеты не попадают. ОТСТУПЛЕНИЕ О СВОБОДАХ Настолько можно восстановить общую психологическую картину первых киевских веков, дреговичи, поляне, тюрки и берендеи были там одинаково свободными, - принимая, конечно, во внимание нравы конца прошлого тысячелетия. Потомки этих же дреговичей, полян, тюрков и берендеев тысячу лет спустя остались такими же свободными - принимая во внимание эпоху Лениных и Гитлеров. Тысячу лет тому назад в "холопы" попадали и поляне, и тюрки, сейчас в концентрационные лагеря попадают и эллины, и иудеи - все те, кому сбежать не удалось. Если было хорошо - было хорошо всем. Если было плохо, то всем было плохо. И свобода русского народа - или свобода народов России - ограничивалась вовсе не самодержавием, а просто-напросто воинской повинностью и всем тем, что она автоматически вела за собой. Ни наличие Батыев, ни наличие Гитлеров, не имело никакой связи с наличием самодержавия. Сейчас я склонен впасть еще в одну ересь. Я буду утверждать, что русский рабочий времен Николая Второго был свободнее английского рабочего времен м-ра Эттли. Английский рабочий времен м-ра Эттли склонен рассматривать профсоюзы, как величайшее достижение своих свобод. Я те же профсоюзы склонен рассматривать, как великое ярмо на шею мирового пролетариата. Без всяких профсоюзов русский рабочий питался лучше рабочего британских привилегированных островов. Он имел свободу труда, не стесненную законами о планировании рабочей силы. Там, где надо было охранить его реальные интересы, там самодержавие делало это и раньше и лучше всех профсоюзов мира, взятых вместе. Но только перед пролетариатом оно не заискивало и опиумных фимиамов перед ним не курило. В любой стране Европы горьковских босяков сажали и сажают в тюрьмы за бездомность. Русский босяк - включенный в состав Великой Империи, имел и еще некоторые преимущества, каких английский пролетариат лишен начисто: русский, босяк или тульский рабочий могли в любой момент плюнуть на Тулу или на Ростов, и двинуться в Хиву или на Амур. Английский пролетарий этой свободы лишен. Даже в границах своей собственной Империи он не может передвигаться: его не пускают ни в Канаду, ни в Австралию, ни в Южную Африку, вообще - никуда. Ибо Австралия и прочие населены "независимыми нациями", и эти независимые нации не пускают к себе даже и участников войны. Разумеется только тех, у которых нет достаточного количества денег. Английский рабочий лишен свободы труда и свободы передвижения. Компенсируется ли все .это той свободой, с которой "Дэйли Уоркер" ведет свою пропаганду по дальнейшему развалу Британской Империи и по распродаже ее по ценам московской красной биржи? Русская печать времен Николая Второго была слишком свободной печать ю. Она была ограничена штрафами. Каждый штраф с лихвой окупался повышением тиража. Ибо суд - это реклама. А реклама - это тираж. Свобода печати в ее современной форме привела к тому, что печати сейчас ни один дурак не верит. Мировая печать превратилась в оборудованную по самому последнему слову техники фабрику лжи. И это - не только сейчас и не только в СССР. Настоящая свобода печати может быть достигнута тогда и только тогда, когда суд присяжных (а не цензура или главлит) будут карать каждого автора, допустившего ложь. И не штрафом, а по- серьезнее. Пока этого нет, свобода печати совершенно аналогична "свободе любви". Свободу любви мы можем понимать, как свободу выбора в любви, не ограниченную расовыми или классовыми законами или предрассудками. Но ту же свободу любви нам проповедовали, как свободу проституции. Сегодняшняя свобода печати есть свобода проституции печатным словом. Она у нас была ограничена. Но когда дело шло об основных ценностях Англии - то был запрещен "Дейли Уоркер", а фашисты были просто посажены в тюрьму. Защищаясь от нашей оголтелой интеллигенции, русское правительство применяло наивный способ "свидетельства о политической благонадежности". Защищаясь от коммунизма, Англия проводит то же самое: чистит свою бюрократию от политически неблагонадежных людей. Словом: когда Великобритания и САСШ были на очень краткий исторический миг поставлены перед приблизительно такими же задачами, перед какими Россия непрерывно стояла все одиннадцать веков, то британские и американские свободы стали, так сказать, русифицироваться.
|