На все остальные виды человеческой деятельности она не имела никакого влияния. Конституция САСШ была построена на старой английской традиции -- и, как и английская -- держится до сих пор. С крепостным правом в России монархия начала бороться до 1789 года и кончила через 72 года после этой даты. Феодализм во Франции погиб в ночь на 4 августа, феодализм в Европе остался, как и был -- и жил, и умер совершенно независимо от идей 1789 года. В Германии его остатки, кстати, ликвидировал только Гитлер. И если над наполеоновской гробницей "склоняются знамена", то почему им не склоняться над гитлеровской? И почему будущим историкам не восторгаться идеями 1933 года, знамена которых тоже ведь прошли по всей Европе? Канонизация одного героя мировой истории создает почву, на которой вырастают другие. Хвалебные оды одной революции создают психологические предпосылки для других революций. Романтический грим революционных подвигов действует, как боевая раскраска индейцев, -- школьники мировой истории восторгаются романтикой и забывают о "столбе пыток". А также о гибели племен, культивировавших добродетели томагавка, как и снимавших скальпы со своих "классовых врагов". И нет до сих пор такого учебника истории, который, подведя самые бесспорные итоги "великим переворотам мира", сказал бы всем начинателям новых революций: "Дорогие мои ситуайены, товарищи, геноссы и камрады! На основании статистических данных о предыдущих революциях, начинатели новой не имеют почти никаких шансов выбраться из нее живьем. И нет никаких шансов не потерять в ней отца, брата, жену или дочь. Нет никаких шансов уйти от голода, грязи, расстрелов и унижений революционного процесса. Правда, если вы попадете в разряд тех двух-трех процентов начинателей, которых не постигла судьба Дантона, Рема, Троцкого и прочих, тогда, при крайней степени Моральной нетребовательности, вы сможете считать себя в выигрыше: к вам по наследству перейдут штаны вашего расстрелянного брата, правда, без революции вы купили бы за это время сто пар штанов. Но вот эти наследственные штаны вы можете одевать в славную годовщину гибели вашего брата: 14 июля, 25 октября или 9 сентября. И хвастаться завоеваниями революции -- штанами, ею для вас завоеванными у вашего брата. Вашей точки зрения, по всей вероятности, никто опровергать не будет, ибо ваш брат давно уже сгнил..." Все это могли бы и должны были бы сказать нам наши учителя: философы и социологи, профессора и публицисты. Могли бы и должны были бы перечислить и завоевания революции: гибель около пяти миллионов населения во Франции, около десятка миллионов в Германии, около полусотни миллионов в России. Могли бы рассказать о женщинах Франции, России и Германии, стоящих в очередях за куском хлеба и с этим куском хлеба в очередях у тюремных дверей, чтобы кое-как накормить отцов, мужей, братьев, сыновей, или узнать, что и они уже "завоеваны революцией" и отправлены на окончательный пир богов, -- на гильотину, плаху или к стенке. Могли бы и должны были бы рассказать не об оперных местах и выдуманных позже афоризмах, а о бесконечных унижениях каждого дня революционного процесса. Могли бы и должны были бы не звать к повторению "пира богов", а честно и серьезно предупредить нас, молодежь: если вы не хотите, чтобы ваши жизни были изувечены и растоптаны революцией, чтобы ваша родина была разорена изнутри и разгромлена извне -- не ходите в революцию, не помогайте ей, не призывайте из уголовного подполья вашей страны зловещих людей, вооруженных длинными ножами и короткой совестью, не ройте братских могил самим себе!" Что же делать? Ганнибал, вероятно, величайший военный гений мировой истории, погубил Карфаген. Два других гения -- Робеспьер и Наполеон -- разгромили Францию. Третья пара -- Бисмарк и Гитлер -- доконали Германию. Во что еще обойдется России четвертая пара гениев -- Ленин и Сталин?.. Исходя именно из этих соображений, в одной из своих статей я обронил фразу, которая мне впоследствии, в Германии, дорого обошлась: "Гении в политике -- это хуже чумы". Гитлер, говорят, принял это на свой счет, и мне пришлось объяснять в Гестапо, что я имел в виду только гениев марксизма. И вообще -- нельзя же придираться к парадоксу! Но это все-таки не парадокс. Гений в политике -- это человек, насильственно нарушающий органический ход развития страны во имя своих идеалов, своих теорий или своих вожделений -- не идеалов массы -- иначе масса реализовала бы эти идеалы и без гениев, время для этого у массы есть. Несколько гиперболически можно было бы сказать, что "гений" врывается в жизнь массы, как слон в посудную лавочку. Потом -- слона сажают на цепь, а владелец лавочки подбирает черепки. Если вообще остается что подбирать. Потом приходят средние люди, "масса", и чинят дыры, оставшиеся после слоновьей организации Европы или мира.
|