Выборъ у васъ будетъ, выборъ изъ приблизительно трехсотъ тысячъ людей... Трехсотъ тысячъ! Я въ Подпорожьи пытался подсчитать "население" ББК, и у меня выходило гораздо меньше... Неужели же триста тысячъ? О, Господи... Но подобрать команду, конечно, можно будетъ... Сколько здесь однихъ инструкторовъ сидитъ? -- Такъ вотъ -- начните съ Медгорскаго отделения. Осмотрите все лагпункты, подберите команды... Если у васъ выйдутъ какия-нибудь деловыя недоразумения съ Медоваромъ или Гольманомъ -- обращайтесь прямо ко мне. -- Меня тов. Гольманъ предупреждалъ, чтобы я работалъ "безъ прений". -- Здесь хозяинъ не Гольманъ, а я. Да, я знаю, у васъ съ Гольманомъ были въ Москве не очень блестящия отношения, оттого онъ... Я понимаю, портить дальше эти отношения вамъ нетъ смысла... Если возникнуть какия-нибудь недоразумения -- вы обращайтесь ко мне, такъ сказать, заднимъ ходомъ... Мы это обсудимъ, и Гольманъ съ Медоваромъ будутъ иметь мои приказания, и вы здесь будете не причемъ... Да, что касается вашихъ бытовыхъ нуждъ -- мы ихъ обезпечимъ, мы заинтересованы въ томъ, чтобы вы работали, какъ следуетъ... Для вашего сына вы придумайте что-нибудь подходящее. Мы его пока тоже зачислимъ инструкторомъ... -- Я хотелъ въ техникумъ поступить... -- Въ техникумъ? Ну что-жъ, валяйте въ техникумъ. Правда, съ вашими статьями васъ туда нельзя бы пускать, но я надеюсь, -- Радецкий добродушно и иронически ухмыляется, -- надеюсь -- вы перекуетесь? -- Я ужъ, гражданинъ начальникъ, почти на половину перековался, -- подхватываетъ шутку Юра... -- Ну вотъ, осталось, значитъ, пустяки. Ну-съ, будемъ считать наше совещание законченнымъ, а резолюцию принятой единогласно. Кстати -- обращается Радецкий ко мне, -- вы, кажется, хороший игрокъ въ теннисъ? {305} -- Нетъ, весьма посредственный. -- Позвольте, мне Батюшковъ говорилъ, что вы вели целую кампанию въ пользу, такъ сказать, реабилитации тенниса. Доказывали, что это вполне пролетарский видъ спорта... Ну, словомъ, мы съ вами какъ-нибудь сразимся. Идетъ? Ну, пока... Желаю вамъ успеха... Мы вышли отъ Радецкаго. -- Нужно будетъ устроить еще одно заседание, -- сказалъ Юра, -- а то я ничегошеньки не понимаю... Мы завернули въ тотъ дворъ, на которомъ такъ еще недавно мы складывали доски, уселись на нашемъ собственноручномъ сооружении, и я прочелъ Юре маленькую лекцию о спорте и о динамовскомъ спортивномъ честолюбии. Юра не очень былъ въ курсе моихъ физкультурныхъ деяний, они оставили во мне слишкомъ горький осадокъ. Сколько было вложено мозговъ, нервовъ и денегъ и, въ сущности, почти безрезультатно... Отъ тридцати двухъ водныхъ станций остались рожки да ножки, ибо тамъ распоряжались все, кому не лень, а на спортивное самоуправление, даже въ чисто хозяйственныхъ делахъ, смотрели, какъ на контръ-революцию, спортивные парки попали въ руки ГПУ, а въ теннисъ, подъ который я такъ старательно подводилъ "идеологическую базу", играютъ Радецкие и иже съ ними... И больше почти никого... Какой тамъ спортъ для "массы", когда массе, помимо всего прочаго, есть нечего... Зря было ухлопано шесть летъ работы и риска, а о такихъ вещахъ не очень хочется разсказывать... Но, конечно, съ точки зрения побега мое новое амплуа даетъ такия возможности, о какихъ я и мечтать не могъ... На другой же день я получилъ пропускъ, предоставлявший мне право свободнаго передвижения на территории всего медгоровскаго отделения, т.е. верстъ пятидесяти по меридиану и верстъ десяти къ западу и въ любое время дня и ночи. Это было великое приобретение. Фактически оно давало мне большую свободу передвижения, чемъ та, какою пользовалось окрестное "вольное население". Планы побега стали становиться конкретными... ВЕЛИКиЙ КОМБИНАТОРЪ Въ "Динамо" было пусто. Только Батюшковъ со скучающимъ видомъ самъ съ собой игралъ на биллиарде. Мое появление несколько оживило его. -- Вотъ хорошо, партнеръ есть, хотите пирамидку? Я пирамидки не хотелъ, было не до того. -- Въ пирамидку мы какъ-нибудь по томъ, а вотъ вы мне пока скажите, кто собственно такой этотъ Медоваръ? Батюшковъ уселся на край биллиарда. -- Медоваръ по основной профессии -- одесситъ. Это определение меня не удовлетворяло. -- Видите ли, -- пояснилъ Батюшковъ, -- одесситъ -- это человекъ, который живетъ съ воздуха. Ничего толкомъ не знаетъ, за все берется и, представьте себе, кое-что у него выходитъ... {306} Въ Москве онъ былъ какимъ-то спекулян томъ, потомъ примазался къ "Динамо", ездилъ отъ нихъ представителемъ московскихъ командъ, знаете, такъ, чтобы выторговать и суточными обеды и все такое. Потомъ какъ-то пролезъ въ партию... Но жить съ нимъ можно, самъ живетъ и другимъ даетъ жить. Жуликъ, но очень порядочный человекъ, -- довольно неожиданно закончилъ Батюшковъ. -- Откуда онъ меня знаетъ? -- Послушайте, И.
|