Я, какъ спортсменъ, считалъ и считаю, что ни въ коемъ случае нельзя обольщаться слабыми сторонами противника -- люди, которые выступали на ринге, понимаютъ это очень хорошо: моментъ недооценки -- и вы нокаутированы. Что же касается кабака, то мне казалось, что нужно только объяснить технически его корни, его практику и его последствия. Я ошибся. И, наконецъ, у меня не было никакого сомнения въ томъ, что мне надо будетъ доказывать свою свидетельскую добропорядочность и передъ очень суровымъ ареопагомъ. На каждомъ судебномъ процессе каждый свидетель попадаетъ несколько въ положение обвиняемаго и въ особенности на такомъ процессе, который касается судебъ родины. Свидетели же бываютъ разные. Вотъ видалъ же г-нъ Эррю пышущую здоровьемъ и счастьемъ страну, и вотъ видалъ же г-нъ Соколовъ чудесно обновленныя иконы. Причемъ, оба они видели все это не {337} какъ-нибудь, а собственными глазами. И поэтому всякий эмигрантский читатель вправе отнестись съ суровой подозрительностью къ каждому свидетелю: како веруеши и не врешь ли? Переходя къ такой острой и такой наболевшей теме, какъ тема о советской молодежи, я чувствую моральную необходимость отстоять мою свидетельскую добропорядочность, какъ это ни трудно въ моемъ положении. Изъ ряда высказываний по поводу моихъ очерковъ мне хотелось бы остановиться на высказыванияхъ г-жи Кусковой. Во-первыхъ, потому, что они несомненно отражаютъ мнение весьма широкихъ читатель скихъ круговъ, во-вторыхъ, потому, что у меня нетъ никакихъ основании подозревать г-жу Кускову въ тенденции поставить интересы партии или группы выше интересовъ страны. Хочу оговориться: я на г-жу Кускову никакъ не въ претензии. Она не только читатель ница, она и общественная деятельница: поэтому "допросъ съ пристрастиемъ" не только ея право, но и ея обязанность. Мое же право и моя обязанность -- отстоять свое доброе свидетельское имя. Г-жа Кускова противопоставляетъ моимъ показаниямъ показания супруговъ Чернавиныхъ: тамъ -- "спокойствие и взвешенность каждаго слова", у меня -- "страсть и ненависть", каковая ненависть "окрасила советскую действительность не въ те цвета". Можно было бы задать вопросъ: а какими будутъ те цвета? И кто будетъ достаточно компетентнымъ судьей въ соответствии "цветовъ" съ реальной окраской советской жизни? Г-жа Кускова подчеркиваетъ объективность Чернавиныхъ. Въ этомъ отношении я съ г-жей Кусковой согласенъ "целикомъ и полностью". Чернавины, действительно, объективны. Я читалъ ихъ высказывания и говорилъ съ ними лично: они стоятъ левее меня, но въ оценке действительности -- никакой разницы. И по поводу моихъ очерковъ Т. В. Чернавина, въ частности, писала мне (цитирую съ согласия Т. В.): "Очень хорошо. Самое удачное -- это "Активисты". Это верно, и вместе съ темъ это очень трудно изобразить"... Читатели, вероятно, согласятся съ темъ, что ужъ где-где, а въ "активистахъ" ненависть была, хотя лично мне активисты въ глотку вцепиться никогда не ухитрялись. О своемъ ГПУ-скомъ следователе, который послалъ насъ на 8 летъ каторги, я говорилъ безо всякой ненависти. Итакъ, где же "две стороны тамошней психологии"? Г-нъ Парчевский, беседуя съ 55 переселяющимися въ Парагвай мужиками (см. "Посл. Нов." № 5271), отмечаетъ ихъ полное единодушие и, какъ образно выражается онъ: "словно не одинъ, а пятьдесятъ пять Солоневичей". Насчетъ "двухъ сторонъ" -- опять не выходитъ. Но можно утверждать, что и я, и Чернавинъ, и парагвайские мужики, и г-нъ Тренинъ -- все мы, бежавшие, "ущемленные", безсознательно склонны сгущать краски и делать красное чернымъ. Поэтому придется перейти къ документальнымъ доказательствамъ. Ибо, если наличие "кабака" не будетъ установлено твердо, тогда все дальнейшие выводы и иллюстрации останутся повисшими въ воздухе. Изъ безконечной путаницы порочныхъ круговъ советской {338} реальности попробуемъ проанализировать и продумать одинъ кругъ -- "раскулачивание -- тракторы -- тягловая сила -- голодъ -- комсомольцы". По даннымъ, сообщеннымъ Сталинымъ на последней партконференции, СССР за последние годы потерялъ 19 миллионовъ лошадей: было 35 миллионовъ, осталась 16. Осталось, положимъ, меньше (11 миллионовъ безъ красной армии), но не въ этомъ сила. Люди, которые хоть сколько-нибудь понимаютъ въ сельскомъ хозяйстве, поймутъ, что, имея на лицо около пятидесяти процентовъ прежней тягловой силы (да еще и истощенной безкормицей), физически не возможно обработать сто процентовъ прежней посевной площади. Ни коровами, ни девками, ни бабами, таскающими плуги въ Малороссии и на Кубани, недостатокъ 19 миллионовъ лошадей возместить нельзя. Отсюда маленький выводъ о статистике: советская статистика утверждала, что въ 1933 году СССР собралъ рекордный за всю историю России урожай.
|