Ея забавная острая мордочка, ловкия движения, блестящие глазки, пушистый хвостикъ, комичная смесь страшнаго любопытства и боязливости заставили меня неожиданно для себя самого весело разсмеяться. Испуганная белочка съ тревожными чоканьемъ мгновенно взвилась кверху и тамъ, въ безопасной, по ея мнению, вышине, перепрыгивала съ ветки на ветку, поблескивая на солнышке своей рыжей шерстью, ворча и наблюдая за незваннымъ гостемъ. Почему-то эта встреча съ белочкой сильно ободрила меня и смягчила мою напряженность. "Вотъ живетъ же такая животина -- и горюшка ей мало", подумалъ я, опять засмеялся и почувствовалъ себя не загнаннымъ и затравленнымъ, а молодымъ, полнымъ жизни дикимъ зверемъ, наслаждающимся чудеснымъ, опаснымъ спортомъ въ родномъ лесу, смеясь надъ погоней охотниковъ. И съ новымъ приливомъ бодрости я опять пошелъ впередъ... Когда-нибудь, сидя въ своемъ cottage'е при уютномъ свете и тепле массивнаго камина, после хорошаго ужина, я не безъ удовольствия разскажу паре дюжинъ своихъ внучатъ о всехъ подробностяхъ, приключенияхъ и ощущенияхъ этихъ 12 дней, которые, какъ въ сказке, перенесли меня въ иной миръ -- миръ свободы и человечности... {506} А пока на этихъ страницахъ я опишу только некоторые кадры того многодневнаго яркаго фильма, которые запечатлелись въ моей памяти... ВПЛАВЬ Предразсветный часъ на берегу озера... Дрожа отъ холода после ночи, проведенной на болоте, я собираю суки и хворостъ для плота. Обходить озеро -- и долго, и рискованно. Оно -- длинное, и на обоихъ концахъ видны какие-то домики. Идти безъ карты въ обходъ -- это, можетъ быть, значитъ попасть въ еще более худшую переделку... Три связки хворосту, перевязанныя шпагатомъ и поясами, уже на воде. Раздевшись и завернувъ все свое имущество въ одинъ тюкъ, скользя по илистому берегу, я спускаюсь въ воду озера и, укрепивъ свой тюкъ на плотике, толкаю его впередъ сквозь стену камыша. Подъ ногами расползаются стебли и корневища болотныхъ растении, вокругъ булькаютъ, всплывая, пузырьки болотнаго газа, коричневая жижа, поднятая моими ногами со дна, расплывается въ чистой воде, и желтыя лилии укоризненно качаютъ своими чашечками отъ поднятыхъ моими движениями волнъ. Линия камыша кончается, и мой ковчегъ выплываетъ на просторъ озерныхъ волнъ. Толкая впередъ свой плотикъ, я не спеша плыву за нимъ, меняя руки и оберегая отъ толчковъ. Для меня почти каждая неудача можетъ быть роковой: вотъ, если расползется мой плотикъ и вещи утонутъ, куда пойду я безъ одежды и пищи? Метръ за метромъ, минута за минутой -- все ближе противоположный берегъ. Не трудно одолеть 300-400 метровъ налегке, днемъ, при свете солнца, въ компании беззаботныхъ товарищей-пловцовъ. Значительно менее уютно быть одному въ середине холоднаго карельскаго озера, въ сыромъ тумане утра, съ качающимся впереди плотикомъ и... далеко неяснымъ будущимъ... Вотъ, наконецъ, опять стена камыша. Ноги находятъ илистый грунтъ, и я, окутанный, какъ озерный богъ, зелеными травами и стеблями, выхожу на берегъ. Подъ немолчный пискъ тучи комаровъ, жалящихъ мое обнаженное тело, окоченевъ отъ холода, я спешу одеться и иду по холму, окружающему озеро, торопясь разогреться быстрой ходьбой. Чу... Странный ритмичный шумъ... Стукъ мотора... Все ближе... Притаившись за елью, я наблюдаю, какъ мимо, по озеру, проходитъ сторожевой катеръ съ пулеметомъ на носу. Часомъ раньше онъ засталъ бы меня на середине озера... И тутъ моя фантазия отказывается рисовать невеселыя картины того, что было бы дальше... {507} ЛАЙ СЗАДИ "Отъ людей -- уйдутъ, отъ собакъ -- не уйдутъ", уверенно говорили про беглецовъ солдаты лагерной охраны. Действительно, для беглецовъ самой страшной угрозой были громадныя ищейки, специально дрессированныя для поимки заключенныхъ, бежавшихъ изъ лагеря. Патрули съ такой собакой ходили по тропинкамъ, и собака, почуявшая следъ въ лесу, спускалась съ цепи и догоняла человека. Если последний не имелъ причинъ скрываться, онъ останавливался и ждалъ прихода патруля. Если онъ убегалъ -- собака рвала его и не давала уйти. Встречи съ собаками я боялся более всего, ибо у меня не было огнестрельнаго оружия, а идти задомъ, отмахиваясь палкой отъ нападения громаднаго зверя -- не выходъ изъ положения. Готовясь къ побегу, я досталъ изъ дезинфекционной камеры бутылку специальной жидкости -- хлоръ-пикрина, испаряющей удушливый газъ, надеясь, что это средства можетъ обезопасить меня отъ погони патруля съ собакой. И вотъ, какъ-то въ средине своего труднаго пути мне пришлось пересечь какую-то просеку въ лесу со слабо обозначенной тропинкой. Углубившись въ лесъ дальше, я черезъ полчаса услышалъ сзади себя звуки собачьяго лая. Эти звуки, какъ морозъ, пробежали у меня по коже...
|