Если б кто либо предсказал в первые годы революции их будущее восхождение, они удивились бы этому первые, и в их удивлении не было бы ложной скромности. Тем беспощаднее действует ныне правило, согласно которому Политбюро всегда право, и во всяком случае никто не может быть правым против Политбюро. Но и само Политбюро не может быть право против Сталина, который не может ошибаться и, следовательно, быть правым против себя самого. Требование партийной демократии являлось все время столь же настойчи- вым, сколь и безнадежным лозунгом всех оппозиционных группировок. Из- вестная нам платформа левой оппозиции требовала в 1927 г., чтобы в уго- ловный кодекс введена была специальная "статья, карающая, как тяжкое го- сударственное преступление, всякое прямое или замаскированное гонение на рабочего за критику...". Взамен этого в уголовном кодексе найдена была статья против самой оппозиции. От партийной демократии остались одни воспоминания в памяти старшего поколения. Вместе с ней отошла в прошлое демократия советов, профессио- нальных союзов, кооперативов, культурных и спортивных организаций. Над всем и всеми неограниченно господствует иерархия партийных секретарей. Режим получил "тоталитарный" характер за несколько лет до того, как из Германии пришло это слово. "С помощью деморализующих методов, превращаю- щих мыслящих коммунистов в машины, убивающих волю, характер, человечес- кое достоинство, - писал Раковский в 1928 г. - верхушка успела превра- титься в несменяемую и неприкосновенную олигархию, подменившую собою класс и партию". С того времени, как писал ись эти негодующие строки, вы- рождение режима зашло еще неизмеримо дальше. ГПУ стало решающим фактором во внутренней жизни партии. Если Молотов в марте 1936 года мог похва- литься перед французским журналистом тем, что правящая партия не знает больше борьбы фракций, то лишь благодаря тому, что разногласия разреша- ются ныне в порядке автоматического вмешательства политической полиции. Старая большевистская партия мертва, и никакие силы не воскресят ее. * * *
Параллельно с политическим вырождением партии шло моральное загнива- ние бесконтрольного аппарата. Слово "совбур" - советский буржуа - в при- менении к привилегированному сановнику очень рано вошло в рабочий сло- варь. С переходом к НЭП'у буржуазные тенденции получили более обильную почву. На XI съезде партии, в марте 1922 г., Ленин предостерегал от опасностей перерождения правящего слоя. Случалось не раз в истории, го- ворил он, что победитель перенимал культуру побежденного, если последний стоял на более высоком уровне. Культура русской буржуазии и бюрократии была, правда, мизерна. Но, увы, новый правящий слой пасует нередко и пе- ред этой культурой. "4700 ответственных коммунистов" в Москве руководят государственной машиной. "Кто кого ведет? Я очень сомневаюсь, чтоб можно было сказать, что коммунисты ведут...". На дальнейших съездах Ленину выступать уже не пришлось. Но все его мысли в последние месяцы активной жизни были направлены на то, чтоб предостеречь и вооружить рабочих про- тив гнета, произвола и загниванья бюрократии . Между тем ему дано было наблюдать только первые проявления болезни. Х. Раковский, бывший председатель Совета народных комиссаров Украины, позже - советский посол в Лондоне и Париже, находясь уже в ссылке, ра- зослал в 1928 г. друзьям небольшое исследование о советской бюрократии , которое мы цитировали выше несколько раз, ибо оно и сейчас еще остается лучшим из всего, что написано по этому вопросу. "В представлениях Ленина и во всех наших представлениях - пишет Раковский - задача партийного ру- ководства заключалась именно в том, чтобы предохранить и партию и рабо- чий класс от разлагающего действия привилегий, преимуществ и поблажек, присущих власти, от сближения ее с остатками старого дворянства и ме- щанства, от развращающего влияния НЭП'а, от соблазнов буржуазных нравов и их идеологии... Нужно сказать откровенно, отчетливо и громко, что эту свою задачу партийный аппарат не выполнил, что в этой своей двойной ох- ранительной и воспитательной роли он проявил полную неспособность, он провалился, он обанкротился". Правда, сломленный бюрократической репрессией сам Раковский отрекся впоследствии от своих критических суждений. Но и семидесятилетний Гали- лей в тисках святейшей инквизиции увидел себя вынужденным отречься от системы Коперника, что не помешало, все-таки, земле вращаться и далее. Покаянию шестидесятилетнего Раковского мы не верим, ибо сам он не раз давал уничтожающий анализ таких покаяний. Что касается его политической критики, то она нашла в фактах объективного развития гораздо более на- дежную опору, чем в субъективной стойкости ее автора. Завоевание власти меняет не только отношение пролетариата к другим класс ам, но и его собственную внутреннюю структуру.
|