Не только марксист, но всякий реа- листически мыслящий политик должен понять, что самая необходимость "ук- репления" диктатуры, т.е. государственного принуждения, свидетельствует не о торжестве бесклассовой гармонии, а о нарастании новых социальных антагонизмов. Что лежит в их основе? Недостаток средств существования, как результат низкой производительности труда. Ленин охарактеризовал однажды социализм словами: "советская власть плюс электрификация". Это эпиграмматическое определение, односторонность которого вызывалась пропагандистскими целями момента, предполагало во всяком случае, как исходный минимум, по меньшей мере, капита листически й уровень электрификации. Между тем и сейчас еще на душу в СССР приходится в три раза меньше электрической энергии, чем в передовых странах. Если принять во внимание, что советы уступили тем временем место независимому от масс аппарату, то Коминтерну не остается ничего другого, как провозг- ласить, что социализм есть бюрократическая власть плюс одна треть капи- талистической электрификации. Определение того, что есть, будет фотогра- фически точно, но для социализма этого все-таки маловато! В речи к стахановцам, в ноябре 1935 г., Сталин, повинуясь эмпиричес- кой цели совещания, неожиданно заявил: "Почему может, должен и обяза- тельно победит социализм капиталистическую систему хозяйства? Потому что он может дать... более высокую производительность труда". Опрокидывая мимоходом вынесенное за три месяца до того постановление Коминтерна по этому вопросу, как и свои собственные многократные заявления, Сталин о "победе" говорит на этот раз в будущем времени: социализм победит капи- талистическую систему, когда превзойдет ее производительностью труда. Не только глагольные времена, но и социальные критерии меняются, как видим, от случая к случаю. Советскому гражданину во всяком случае не легко рав- няться по "генеральной линии". Наконец, 1-го марта 1936 г., в беседе Сталина с Рой Говардом дано но- вое определение советского режима: "та общественная организация, которую мы создали, может быть названа организацией советской, социалистической, еще не вполне достроенной, но в корне своем социалистической организаци- ей общества". В этом преднамеренно расплывчатом определении почти столько же противоречий, сколько слов. Общественная организация названа "советской, социалистической". Но советы - форма государства, а социа- лизм - общественный режим. Эти определения не только не тождественны, но, под занимающим нас углом зрения, антагонистичны: поскольку общест- венная организация стала социалистической, постольку советы должны от- пасть, как леса после постройки здания. Сталин вносит поправку: социа- лизм "еще не вполне достроен". Что означает "не вполне": на 5% или на 75%? Этого нам не говорят, как не говорят и того, что надо называть "корнем" социалистической организации общества: формы собственности или технику? Самая туманность определений знаменует во всяком случае отступ- ление от неизмеримо более категорических формул 1931 и 1935 годов. Дальнейший шаг на этом пути должен был бы состоять в признании того, что "корнем" всякой общественной организации являются производительные силы, и что как раз советский корень еще недостаточно могуч для социалистичес- кого ствола и его кроны: человеческого благополучия. Глава 4: БОРЬБА ЗА ПРОИЗВОДИТЕЛЬНОСТЬ ТРУДА
Деньги и план. Советский режим мы пытались проверить в разрезе государства. Анало- гичную проверку можно произвести в разрезе денежного обращения. У этих двух проблем: государство и деньги есть ряд общих черт, потому что обе они в последнем счете сводятся к проблеме всех проблем: производи- тельности труда. Государственное принуждение, как и денежное, являются наследством классового общества, которое неспособно определять отношения человека к человеку иначе, как в форме фетишей, церковных или мирских, ставя на охрану их самый грозный из фетишей, государство, с большим но- жом между зубов. В коммунистическом обществе государство и деньги исчез- нут. Постепенное отмирание их должно, следовательно, начаться уже при социализме. О действительной победе социализма можно будет говорить именно и только с того исторического момента, когда государство превра- тится в полу-государство, а деньги начнут утрачивать свою магическую си- лу. Это будет означать, что социализм, освобождаясь от капита листически х фетишей, начинает создавать более прозрачные, свободные, достойные отно- шения между людьми. Такие характерные для анархизма требования, как "отмена" денег, "от- мена" заработной платы или "упразднение" государства и семьи, могут представлять интерес, лишь как образец механического мышления. Денег нельзя по произволу "отменить", а государство или старую семью "упразд- нить", - они должны исчерпать свою историческую миссию, выдохнуться и отпасть.
|